Монголы и Русь
Раздаются голоса, что монголов не было так много, как принято говорить, что тогда и населения в таком количестве не было, как сейчас! Или, что поле Куликово вымеряли, вымеряли и пришли к выводу, что на нём можно разместить в общей сложности всего 10000 человек.
Вопрос к демографам – может быть, вы жили в то время и сохранили родовую память или вы владеете рукописями и свитками тех лет и черпаете свои знания из них?
Ладно, давайте произведём счёт монгольского войска. Во всех источниках говорится, что Чингисхан имел войско, состоящее из 100 кошунов (объединённое войско со всеми союзниками включительно).
Давайте начнём счёт.
- Рядовой единицей его войска была «десятка» - воины одной семьи, одного юрта. Только, надо помнить, что все эти «десятки» и «сотни» сугубо условные наименования. В десятке, скажем, могло быть шесть человек или двенадцать.
- Род – аил формировал «сотню».
- Несколько аилов – «тысяча».
- Самой большой единицей войска был «тумен» или «тьма» - десять тысяч.
- Объединение нескольких «туменов» называлось «КОШУН». Если брать на веру указанные в летописях цифры, а это 100 кошунов, то получается, что у Чингисхана была армия из 500000 сабель.
Наполеон Бонапарт имел точно такое же число штыков объединённого войска. И почему-то, его численность армии никто не ставит под сомнение, хотя, могут и это «переписать» под себя, сказав, что Бородинское поле не могло вместить такое скопище народу. Человек может писать что угодно, но история подлинная – незыблема.
Вы резонно зададите вопрос – откуда у нас такие сведения о прошедшей эпохе? Отвечаю – летописи читаем. На рубеже 19-20-х веков, многие старорусские скиты и монастыри подвергались разору, будь то революционеры или фашисты, обители покидались монахами, а в подвалы редко, кто заглядывал, так что, улучив нужный момент, мы становились обладателями бесценных материалов. Ну, и свой архив, есть, и ни малый. А так же не упускаем возможности договориться с современными священнослужителями, и имеем доступ ко многим хранилищам ныне действующих соборов и монастырей.
Захватив ближние государства чжурчженей, тангутов, Северный Китай, монголы не остановились на этом. Они двинулись на запад, туда, где стояла богатейшая держава Хорезмшахов. Вскоре рухнул и Хорезм. Цветущие города сравняли с землёй, истребляя и уводя в рабство население. Рабов было столько, что сын Чингисхана, Джучи, позволил себе под Самаркандом жестокую забаву – выдав оружие ближнего боя женщинам, взятым в городе, велел им избивать друг друга. Оставшихся в живых добили его воины.
Впрочем, как правило, монголы использовали пленных более рационально. Например, они первыми использовали приём, когда наступающее войско гонит перед собою, на стены крепости связанных земляков осаждённых – женщин, детей, стриков.
Хорезмшах Мухаммед, разбитый завоевателями, бежал в Иран. За ним устремились несколько туменов под началом лучших полководцев Чингисхана, прозванных его «псами с железным сердцем», Джебе и Субудай. Заодно, было желательно провести разведку боем незнакомых монголам земель.
Пройдя по Северному Ирану, кошун Джебе и Субудая вышел на Кавказ, стёр с лица земли несколько богатых городов, разбил войско царя Грузии, прорвался через Ширванское ущелье на земли аланов – предков осетин.
Аланы попробовали объединиться с половцами, но монгольские полководцы направили к половцам своих послов с заявлением, что воюют монголы только с аланами, а половцев готовы сделать своими союзниками. Половецкие ханы поверили завоевателям – и жестоко за это поплатились.
Разбив аланов, загнав уцелевших в горы, монголы мгновенно обрушились на половцев. Ханы половцев сумели объединиться под руководством хана Юрия Кончаковича, сына того самого Кончака из «Слово о полку Игореве», потомка Шарукана.
Однако и предводитель столь славного рода оказался не в силах сопротивляться пришельцам. Половцы потерпели поражение и кинулись искать спасение за Днепром, у русских князей. Перед лицом неведомой мощной силы, на время забылись старые распри с половцами.
Незамедлительно появились татарские послы, предлагавшие мир русским и объяснявшие, что они воюют только с половцами. На этот раз хитрость не удалась и монголов встретило вместе с остатками половцев войско трёх князей: Мстислава Мстиславовича Храброго вместе с его волынским вассалом и зятем Даниилом, Мстислава Святославовича Черниковсого из рода Олеговичей, Мстислава Романовича Киевского из гнезда Смоленских князей. Это было сражение на реке Калка. Из-за того, что князья действовали без общего плана, каждый сам по себе, их разбили. Битые половцы тоже оказались не самыми надёжными союзниками – попав в засаду, они так перепугались, что в своём бегстве смяли галичские полки.
Но, есть особенная деталь. Когда Мстислав Киевский оказался в укреплённом лагере на горе, татары выслали к нему некоего бродника Плоскыню. Возможно, пленного, из дружины Мстислава Храброго, и тот целовал крест, что монголы не причинят вреда осаждённым, если те сдадутся. Судя по всему, Плоскыня был из тех бродников, что, оставив Богов предков, принял христианство. Единожды предав….
Сдавшихся русичей поголовно изрубили. На тела оставшихся в живых пленных волынян настелили поверх них доски и, укрыв ковром, устроили пир.
Потом, кошун Джебе и Субудая пошёл по южным границам Руси, спалив несколько городов, но вглубь не заходя. Столкнулся с булгарами, был ими разбит и отступил за Волгу.
Да, монголов разбили булгары. Да, вскоре умер Чингисхан. Но, опасность оставалась и об опасности этой на Руси хорошо знали. Владимирский князь Юрий Всеволодович не смог появиться на Калке в 1222 году (в тот год он воевал с тевтонцами у Псковских рубежей). Так вот, Юрий Всеволодович разослал ганцев во все пределы Руси с вестью, что грядёт ни набег, а нашествие, пытался упредить даже венгерского короля.
А русские монахи-летописцы, вот ведь странность, уверяли, что на Руси ничего не знали о монголах! Что это были для Руси – «языци незнаеми, их же добре никто ж не весть: кто суть и откуда изыдоша, и что язык их, и которого племени суть, и что вера их».
Оказывается, ничего подобного. Знали даже о том, что нападение, завершившееся битвой на Калке – не последнее. Все всё трезво оценивали – грядёт нашествие.
